Постиндустриальное и информационное общество. Постиндустриальное общество

Термин “постиндустриальное общество” широко употребляется в современной научной литературе, звучит в устах политиков и представителей прессы, экономических аналитиков и деятелей культуры, однако константное, общепринятое его определение так и не было выработано окончательно. Данная ситуация не в последнюю очередь связана с тем, что само по себе понятие “постиндустриальное” указывает лишь на положение данного типа общества во временной последовательности стадий развития – “после индустриального”, – а не на его собственные отличительные характеристики. Контуры современного общества информационно-коммуникационных технологий, глобализации и сетевизации разворачиваются перед исследователями «в режиме реального времени». При этом современное общество как никогда ранее представляет проблему для самого себя. Отсюда целый спектр разнообразных концепций, берущих на себя смелость определить суть и направленность перемен, которые переживает современное общество.

Теория постиндустриализма сложилась усилиями целой плеяды западных ученых. Во последней трети ХХ века в научный оборот вводятся идеи постиндустриального общества – Д.Белл, технотронного общества - З.Бжезинский); общества «третьей волны» Э.Тоффлера, «сверхиндустриальной цивилизации» А.Турена; «модернити» - Ю.Хабермас; «нового индустриального общества» Д.Гэлбрейта, общества массмедиа («глобальная деревня») - М.Маклюэна, общества «сетевых структур М. Кастельса, «общества риска» - У. Бекк. Достаточно обширный перечень работ по проблемам постиндустриального общества в том числе адаптации его на постсоветском пространстве опубликовал российский исследователь В.Л.Иноземцев.

Поэтому постиндустриальный сценарий интерпретации о котором мы будем говорить в дальнейшем имеет достаточно разнообразный, а порой прямо противоречивый характер.

В 1973 г. известный американский ученый Д. Белл в работе «Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования» выдвинул концепцию перехода современного ему западного общества на новую постиндустриальную стадию. Хотя Белл достаточно верно предсказал многие черты будущего социума, сам термин «постиндустриализм» не был расшифрован детально. Сложность его раскрытия состояла в том, что речь шла пока что еще не о фактически наблюдаемом социальном порядке, а лишь об экстраполяции существующих трендов, тенденций.

Теория постиндустриализма «стартует» от собственный схемы исторической периодизации и в ее рамках описывает нарождающейся постиндустриальный общественный уклад на фоне предшествующих и в противоположность им. В основе периодизации, предложенной теоретиками постиндустриализма, лежит разделение всего общественного развития на три этапа:

· аграрное (доиндустриальное) - определяющей являлась сельскохозяйственная сфера, главные структуры - церковь, армия;

· индустриальное - определяющей являлась промышленность, главные структуры - корпорация, фирма;

· постиндустриальное - определяющим являются теоретические знания, главная структура - университет, как место их производства и накопления.

Аналогично, Э. Тоффлер выделяет три цивилизационные «волны» в развитии общества:

· аграрная при переходе к земледелию,

· индустриальная во время промышленной революции

· информационная при переходе к обществу, основанному на знании (постиндустриальному).

Движущие силы и основные ресурсы каждой ступени развития общества также объясняются из общей логики приведенной выше периодизации. Доиндустриальное общество «приводит в движение» мускульная сила человека, главный ресурс на который она направлена – сырье (земля и недры); индустриальное общество развивается благодаря машинным технологиям и новым видам энергии, его ресурсами выступают труд и капитал. Основным ресурсом развития общества постиндустриально-информационного типа является информация, движущей силой этого общества – интеллектуальные технологии, именно они производят из исходного «сырья» (информации) полезный продукт – знания.

В качестве основных признаков наступления «грядущего постиндустриального общества» Д. Белл выделяет также переход от производства вещей к производству услуг. Эта черта постиндустриального общества тесно связана с изменениями в структуре занятости: наблюдается рост занятых в сфере интеллектуального труда, а также в секторе услуг, призванном удовлетворять возросшие вместе с уровнем жизни потребности населения.

Д. Белл утверждал, что, подобно тому, как в результате промышленной революции появилось конвейерное производство, повысившее производительность труда и подготовившее общество массового потребления, так и теперь в авангарде прогресса станет массовое производство инновационного знания, обеспечивающее соответствующее социальное развитие по всем направлениям. Именно поэтому создание компьютеров во второй половине ХХ века Белл называет третьей промышленной революцией.

Близкой к постиндустриализму, однако до конца не совпадающей с ним является теория информационного общества. Концепция информационного общества впервые в достаточно отчетливом виде были сформулирована в начале 70-х годов XX столетия. Изобретение самого термина «информационное общество» приписывается Ю. Хаяши, профессору Токийского технологического института. Информационное общество определялось как такое, в котором процесс компьютеризации, а также развития телекоммуникационных средств и средств связи даст людям доступ к надежным источникам информации, избавит их от рутинной работы, обеспечит высокий уровень автоматизации производства. При этом изменится и само производство – продукт его станет более информационно емким, что означает увеличение доли инноваций, проектно-конструкторских работ и маркетинга в его стоимости. В будущем информационном обществе производство информационного продукта, а не продукта материального будет локомотивом развития и залогом процветания. В 80-е годы идея информационного, постиндустриального общества становится популярной в США и странах Западной Европы. Американский аналитик М. Кастельс полагает то информационная эпоха открывает новый исторический период развития производительности общества. "В новом, информациональном способе развития источник производительности заключается в технологии генерирования знаний, обработки информации и символической коммуникации. Разумеется, знания и информация являются критически важными элементами во всех способах развития, так как процесс производства всегда основан на некотором уровне знаний и на обработке информации. Однако специфическим для информационального способа развития является воздействие знания на само знание как главный источник производительности" [Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / Пер. с англ. под науч. ред. О. И. Шкаратана. - М.: ГУ ВШЭ, 2000. - 608 с.– С. 39).

В своей изданной в 1980 году книге “Социальные рамки информационного общества” Д. Белл предложил следующий вариант синтеза идей постиндустриализма и информационного общества. Информационное общество в трактовке Белла обладает всеми основными характеристиками постиндустриального общества (экономика услуг, центральная роль теоретического знания, питающего инновационные технологии, развитие информационной среды и инвестиции в профессионализм (человеческий капитал)).

Итак, в постиндустриальном (информационном) обществе знание становится главным источником производительности. Почему бы не определить его просто как общество знания? Появление третьего варианта именования общества последних десятилетий ХХ века не заставило себя долго ждать. Отличительная черта данного общества – определяющая роль науки и знания как основной институциональной ценности общества. Однако за терминологическим различием информационного общества и общества знания все же кроются довольно весомые содержательные аспекты. Так эксперты Юнеско в своем аналитическом докладе полагают что «понятие информационного общества основывается на достижениях технологии, понятие же обществ знания подразумевает более широкие социальные, этические и политические параметры» [К обществам знания: Всемирный доклад ЮНЕСКО. - Париж: Издательство ЮНЕСКО, 2005]. В целом современная версия феномена общества знания базируется на утверждении, что в настоящий момент знание превратилось в предмет колоссальных экономических, политических и культурных интересов настолько, что может (или должно) служить для определения качественного состояния общества.

Вопрос 01. Определите содержание понятия «информационное общество». Почему его называют также «постиндустриальным»?

Ответ. По мысли его теоретиков, информационное общество – следующая стадия развития после индустриального, потому другое его название – постиндустриальное. Это общество, в котором большинство работающих занято производством, хранением, переработкой и реализацией информации, особенно высшей её формы – знаний.

Вопрос 02. Что такое рынок знаний (информации)? Почему производство знаний стало выгодной сферой вложения капитала?

Ответ. В информационном обществе знания (прежде всего, новые технологии) становятся товаром (то есть имеют свою цену), более того – самым ценным товаром. А любой товар котируется на определённом рынке. Вложение в самый ценный товар выгодно. В данном случае такие вложения позволяют первому иметь доступ к новой технологии и получить сверхприбыль, пока технология не стала общедоступной.

Вопрос 03. Почему в обществе, достигшем информационной стадии развития, постоянно ускоряются темпы научно-технического прогресса?

Ответ. Каждая научно-техническая революция в ХХ веке есть в основном не отрицание предыдущих научных теорий, а резкое увеличение суммы знаний. Увеличение суммы знаний ведёт к ускорению темпов исследования и ускорению темпов накопления знаний. Вскоре, как говориться, количество переходит в качество: накопление знаний приводит к новой научно-технической революции.

Вопрос 04. Как возникновение Интернета повлияло на развитие мировой цивилизации, человека?

Ответ. Появление Интернета ведёт к постепенному возникновению единого информационного пространства (на сегодняшний день оно разделено по языкам, но уже не по государствам, границы которых не играют в Интернете практически никакой роли).

Вопрос 05. Охарактеризуйте процесс изменения социальной структуры общества развитых стран к концу XX в.

Ответ. В процессе перехода к информационному обществу уменьшается число бедняков, также как и число сверхбогатых людей. Большую часть общества начинает составлять так называемый средний класс. Бедняки и даже бездомные присутствуют в обществе, но их не столь значительное число, чтобы стать источником социальной напряжённости. В целом это общество, где удовлетворены базовые человеческие потребности подавляющего большинства его членов.

Вопрос 06. Раскройте понятие «средний класс». Какую роль он играет в общественно-политической жизни?

Ответ. Средний класс состоит из обеспеченных, имеющих больше необходимого минимума, но не живущих в роскоши людей. Обычно большая часть среднего класса работает в сфере обслуживания. В современных развитых государствам он составляет основной источник налоговых сборов, основной электорат, в целом является лицом общества.

План

2. Глобализация в конце XX – начале XXI веков

3. Международные отношения на рубеже XX –XXI веков

ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО

Постиндустриальное общество- это общество, в экономике которого, в результате научно-технической революции и существенного роста доходов населения, приоритет перешёл от преимущественного производства товаров к производству услуг. Производственным ресурсом становятся информация и знания. Научные разработки становятся главной движущей силой экономики. Наиболее ценными качествами являются уровень образования, профессионализм, обучаемость и креативность работника.

Постиндустриальными странами называют, как правило, те, в которых на сферу услуг приходится значительно более половины ВВП. Под этот критерий попадают, в частности, США (на сферу услуг приходится 80 % ВВП США, 2002 год), страны Евросоюза (сфера услуг - 69,4 % ВВП, 2004 год), Австралия (69 % ВВП, 2003 год), Япония (67,7 % ВВП, 2001 год), Канада (70 % ВВП, 2004 год), Россия (58 % ВВП 2007 год). Однако некоторые экономисты указывают, что доля услуг в России завышена.

Относительное преобладание доли услуг над материальным производством не обязательно означает снижение объёмов производства. Просто эти объёмы в постиндустриальном обществе увеличиваются медленнее, чем увеличиваются объёмы оказанных услуг.

Под услугами следует понимать не только торговлю, коммунальное хозяйство и бытовое обслуживание: любая инфраструктура создаётся и содержится обществом для оказания услуг: государство, армия, право, финансы, транспорт, связь, здравоохранение, образование, наука, культура, интернет - это всё услуги. К сфере услуг относится производство и продажа программного обеспечения. Покупатель не обладает всеми правами на программу. Он пользуется её копией на определённых условиях, то есть получает услугу.

Близкими к постиндустриальной теории являются концепции информационного общества, постэкономического общества, постмодерна, «третьей волны», «общества четвёртой формации», «научно-информационного этапа принципа производства». Некоторые футурологи считают, что постиндустриализм - это лишь пролог перехода к «постчеловеческой» фазе развития земной цивилизации.

Термин «постиндустриализм» был введён в научный оборот в начале XX века учёным А. Кумарасвами, который специализировался на доиндустриальном развитии азиатских стран. В современном значении этот термин впервые был применён в конце 1950-х годов, а широкое признание концепция постиндустриального общества получила в результате работ профессора Гарвардского университета Дэниела Белла, в частности, после выхода в 1973 году его книги «Грядущее постиндустриальное общество».

В основе концепции постиндустриального общества лежит разделение всего общественного развития на три этапа:

Аграрное (доиндустриальное) - определяющей являлась сельскохозяйственная сфера, главные структуры - церковь, армия

Индустриальное - определяющей являлась промышленность, главные структуры - корпорация, фирма

Постиндустриальное - определяющим являются теоретические знания, главная структура - университет, как место их производства и накопления

Аналогично, Э. Тоффлер выделяет три «волны» в развитии общества:

аграрная при переходе к земледелию,

индустриальная во время промышленной революции

информационная при переходе к обществу, основанному на знании (постиндустриальному).

Д. Белл выделяет три технологических революции:

1.изобретение паровой машины в XVIII веке

2.научно-технологические достижения в области электричества и химии в XIX веке

3.создание компьютеров в XX веке

Белл утверждал, что, подобно тому, как в результате промышленной революции появилось конвейерное производство, повысившее производительность труда и подготовившее общество массового потребления, так и теперь должно возникнуть поточное производство информации, обеспечивающее соответствующее социальное развитие по всем направлениям.

Постиндустриальная теория, во многом, была подтверждена практикой. Как и было предсказано её создателями, общество массового потребления породило сервисную экономику, а в её рамках наиболее быстрыми темпами стал развиваться информационный сектор хозяйства.

Информационная революция

Свидетельством этому является бурно развивающийся в последние десятилетия процесс информатизации общества, который охватывает сегодня многие страны мира и все более отчетливо принимает характер глобальной информационной революции[i]. И как следствие происходит процесс перехода от «материального» к информационному обществу - обществу, основанному на производстве, распространении и потреблении информации. Это - новая качественная ступень развития человечества. Информационная революция равна по своему значению переходу от эпохи собирания плодов земли и охоты к эпохе производства материальных жизненных благ. На наших глазах материальная составляющая в структуре жизненных благ уступает первенство информационной. Причем речь идет не только и не столько о технологической информации, необходимой для современного материального производства, но наряду с технологической и экономической информацией выделяется, а духовно-творческая информация.

Известно, что информационные революции в истории человечества происходили и ранее. Первой стало изобретение письменности пять-шесть тысяч лет назад в Месопотамии, затем -- независимо, но несколько тысяч лет спустя -- в Китае, и еще на 1.500 лет позднее -- майя в Центральной Америке. Вторая информационная революция произошла в результате изобретения рукописной книги, сначала в Китае, вероятно, около 1300 г. до н.э., а затем, независимо и 800 лет спустя, в Греции, когда афинский тиран Песистрат распорядился записать в книгу поэмы Гомера, до этого передававшиеся изустно. Третья информационная революция произошла после изобретения Гутенбергом печатного пресса и наборного шрифта между 1450 и 1455 годами, а также изобретением гравировки примерно в то же время.

Однако та, которую мы наблюдаем сегодня, является принципиально новой как по своему содержанию, так и по тем последствиям, которые она вызывает практически во всех сферах жизнедеятельности общества. Постиндустриальная стадия развития общества отождествляется с понятием “информационное общество". Таким образом, переосмысление роли информации в развитии природы и общества, а также освоение информации как стратегического ресурса и движущего фактора дальнейшего развития цивилизации являются сегодня исключительно важными и актуальными проблемами, которые приобретают не только общенаучную, но и общецивилизационную значимость.

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ В КОНЦЕ ХХ – НАЧАЛЕ ХХ1 ВЕКОВ.

Американский социолог и политолог Дэниел Белл в 1965 г. выдвинул понятие «постиндустриального общества», которое получило широкую известность после выхода в свет в 1973 г. в Нью-Йорке его книги «The Coming Industrial Sosiety» («Грядущее индустриальное общество»). Данное понятие и разработанное на его основе учение фактически с позиции технологического детерминизма подходят к объяснению и пониманию общественно-исторического процесса, поскольку провозглашают уровень развития индустрии (промышленности), который находит свое адекватное выражение в размере валового национального продукта (ВНП), главным показателем и основным критерием социального прогресса. И действительно, в полном соответствии с этим методологическим принципом так называемая «теория постиндустриального общества» различает три основные исторические состояния (или три стадии развития) человеческого общества: доиндустриальное, индустриальное и постиндустриальное. Доиндустриальная стадия в общественно-историческом процессе характеризуется весьма низким уровнем развития индустрии, а, стало быть, и малым объемом ВНП. Большинство стран Азии, Африки и латинской Америки находятся на данной стадии. Страны же Европы, а также США, Япония, Канада и некоторые другие страны находятся на разных этапах индустриального развития. Что же касается постиндустриального общества, то это общество нынешнего ХХI столетия, хотя некоторые сторонники указанной теории полагают, что оно уже начало складываться в последние десятилетия ХХ столетия, а то и раньше.

Важнейшим признаком постиндустриального общества является преобладание таких сфер хозяйственной деятельности, как экономика услуг, производство информации и духовное производство в целом. Поэтому в социальной структуре этого общества подавляюще преобладают именно те слои населения, которые заняты в этих конкретных сферах. Их доля в общей массе трудоспособного населения достигает здесь примерно 90%, между тем как доля занятых в промышленности и сельском хозяйстве составляет, соотвественно, менее 10% и менее 1% указанной массы. Постиндустриальная стадия развития общества характеризуется также сокращением продолжительности рабочего дня, снижением рождаемости и фактическим прекращением роста народонаселения, существенным повышением «качества жизни», интенсивным развитием «индустрии знания» и широким внедрением наукоемких производств. Ее главной особенностью в политической сфере, по мнению Д.Белла, являются отделение управления от собственности, плюралистическая демократия и «меритократия». 326 Стоящий тогда на позиции «теории деидеологизации», 327 он полагал, что меритократия как важнейший компонент постиндустриального развития представляет собой принципиально новый способ управления обществом, поскольку отправляющая властные функции прослойка (т.е. меритократы), будучи полностью свободыми от идеологии и политики, более не действуют в узких интересах определенного класса (например, капиталистов), а служит всему обществу. Это, в частности, означает, что в постиндустриальном обществе, которое понимается Д.Беллом в общем и целом как простая трансформация современного капитализма под непосредственным воздействием научно-технической революции, окончательно устраняются все классовые антогонизмы, затухают социльные конфликты и полностью прекращается классовая борьба.

В «Предисловии к изданию 1976 года» своего указанного выше труда Д.Белл выделил 11 «черт» постиндустриального общества. Эти «черты» суть следующие: «центральная роль теоретического знания »; «создание новой интеллектуальной технологии »; «рост класса носителей знания »; «переход от производства товаров к производству услуг »; «изменения в характере труда » (если раньше труд выступал как взаимодействие человека с природой, то в постиндустриальном обществе он становится взаимодействием между людьми); «роль женщин » (в постиндустриальном обществе женщины впервые получают «надежную основу для экономической независимости»); «наука достигает своего зрелого состояния »; «ситусы как политические единицы » (раньше «были классы и страты, т.е. горизонтальные единицы общества, … однако для постиндустриальных секторов более важными узлами политических связей могут оказаться ситусы» (от лат. слова «situ» – «положение», «позиция») «или вертикально расположенные социальные единицы…»); «меритократия »; «конец ограниченности благ »; «экономическая теория информации ». 328 К сказанному необходимо, однако, добавить, что в своих более поздних работах Д.Белл несколько отходит от «теории деидеологизации» и концепции строгого технологического детерминизма, поскольку в этих работах он допускает правомерность рассмотрения идеологии (в частности, религии) в качетве консолидирующего общество начала, а свои взгляды на технику как фактор общественно-исторического процесса уточняет с позиции некоего «аксиологического детерминизма». 329

Различные варианты «теории постиндустриального общества» были впоследствии предложены А.Тоффлером, Дж.К.Гэлбрейтом, У.Ростоу, Р.Ароном, З.Бжезинским, Г.Каном и другими. Так, например, американский социолог и футуролог Алвин Тоффлер полагает, что постиндустриальное общество представляет собой некую «Третью волну», которую человечество проходит в своем историческом развитии. Всего, по его мнению, оно проходит три «волны» на протяжении всей своей истории. Первая из этих «волн» – аграрная – продолжалась почти 10 тысяч лет. «Вторая волна» – это индустриально-заводская форма организации общества, которая на завершающем этапе своего существования и развития дает «потребительское общество» и «массовый» тип культуры. И, наконец, «Третья волна», которая берет свое начало в середине пятидесятых годов ХХ столетия в США отличается прежде всего созданием турбоактивной авиации и космической техники, компьютеров и компьютерной технологии. В социальном плане она характеризуется подавляющим преобладанием так называемых «белых воротничков» (т.е. научно-технических работников) над «синими воротничками» (рабочими), прекращением классового противостояния и устранением социальных антогонизмов, а в политическом – установлением подлинной демократии. 330

И чтобы составить себе более или менее отчетливое пердставление о том, насколько утопичным является предложенный А.Тоффлером вариант развития современного общества, можно указать хотя бы на предлагаемый им путь ликвидации безработицы. Так, не затрагивая устоев современного капиталистического общества, он предлагает навсегда покончить с данным постоянным «спутником» капитализма и, на самом деле, производимым им социальным злом путем официального признания в качестве социально значимого (а, следовательно, и адекватно оплачиваемого государством) личного труда людей, направленного на удовлетворение их собственных нужд и потребностей (например, на воспитание своих детей, строительство и благоустройство своего жилища, выращивание для себя на своем земельном участке овощей, фруктов, скота и т.д.) Таких людей он называет «протребителями» или «сопроизводителями», так как они в своем лице объединяют одновременно и производителей, и потребителей.

Исходя из этого, можно полагать, что экономика «Третьей волны» – это, скорее, экономика потребления, а не обмена. Поэтому наши представления о труде, восходящие к Адаму Смиту и Карлу Марксу, безнадежно, по его мнению, устарели. Эти представления, воспринимающие труд как выражение и воплощение эксплуатации (или разделения труда и отчуждения, как предпочитает выражаться сам А.Тоффлер), несомненно, «были верны в свое время. Но они подходили к традиционному индустриализму, а не к новой системе, которая развивается сейчас». В данной системе, воплощающей собой «Третью волну» «формы дегуманизированного труда прекращают свое существование». 331 Здесь же формируется новый тип труда и, соответственно, появляется новый тип рабочего. Так, если труд во «Второй волне» носил «грубый», (т.е. подневольный) и «монотонный» характер, поскольку был более выгодным (прибыльным) компаниям именно в такой форме, то в «Третьей волне» он перестает быть таковым. «Компании Третьей волны, - уверяет А.Тоффлер, - не увеличивают свои прибыли постредством выжимания пота из своих рабочих. Они достигают своей цели не тем, что делают труд более тяжелым, а тем, что работают более умело. Потогонная система не оправдывает себя так, как это было когда-то». Следовательно, труд в «Третьей волне» становится желаемым и творческим актом и здесь, на заключительной, постиндустриальной фазе развития общества, формируется «новый набор ценностей». Все это «требует совершенно нового типа рабочих». Рабочий «Третьей волны» не является более объектом подневольного и механического труда. Он, напротив, участвует в принятии решения и становится независимым субъектом творческого, по своей сути, процесса. «… Рабочий Третьей волны более независим, более изобретателен и не является более придатком машины» 332 , – довольно категорично заявляет А.Тоффлер.

Итак, ни о какой эксплуатации или отчуждении рабочего в «Третьей волне» в принципе не может быть и речи. Если в характеристике «Второй волны» мы еще находим у А.Тоффлера слабый намек на них в виде разговора о «грубости» труда, «выжимании пота» и «давлении на рабочего», то в «Треьей волне» они даже в столь мягкой и завуалированной форме полностью отсутствуют. Следовательно, с наступлением и развитием «Третьей волны» все указанные признаки вместе с характеризуемой ими традиционной формой труда как бы сами собой отпадают, а рабочий без каких-либо изменений основ существующего общественного строя, словно по мановению волшебной палочки, трансформируется из подневольного работника в свободного творца, а, стало быть, и полностью эмансипируется в социально-экономическом отношении. Несмотря на все вышеуказанное, сам А.Тоффлер отнюдь не считает себя утопистом, поскольку полагает, что «хорошее общество должно представлять максимальное разнообразие», между тем как «большинство утопистов и социалистов», согласно его мнению, «по-прежнему мыслят в терминах единообразия, присущего Второй волне». 333

Разновидностью «теории постиндустриального общества» выступает учение о так называемом «информационном обществе», которое объявляет производство и использование информации основополагающим фактором социального прогресса, определяющим собой все параметры существования и характер развития общества. Таким образом, «технологический детерминизм» получает свою конкретизацию или трансформируется в некий «информационный детерминизм», развиваемый Г.М.Мак-Люэном, Е.Масудой и другими. Так например, канадский философ и социолог Герберт Маршал Мак-Люэн (1911-1980) еще в 1967 году выдвинул свое положение, согласно которому именно средства передачи информации, а, стало быть, средства общения и коммуникации вообще, являются основным, решающим фактором развития общества. «Вся суть, - говорил он, - в средстве общения». Поэтому неудивительно, что падение Древнего Рима он непосредственно связывал с вырождением колеса, дорог и производства бумаги, а английскую промышленную революцию ХVIII столетия – с появлением дорог с твердым покрытием. 334 Естественно, что подобный подход в методологическом плане становится более правомерным и основательным именно в новом «постиндустриальном обществе», где, по мнению некоторых исследователей, формируется целостная «инфосфера», которая оказывается решающей и определяющей не только в структуре «техносферы», но и в структуре общества в целом. В связи с этим утверждается, что в информационном обществе появляется «четвертый» сектор экономики – «информационный», который сразу же захватывает лидерство и начинает доминировать над остальными тремя: промышленностью, сельским хозяйством и «сервисным сектором» (Д.Белл), т.е. сферой услуг. Отсюда делается вывод о том, что в данном обществе происходит окончательное вытеснение таких традиционных факторов общественно-экономического развития, как труд и капитал и их замена информацией и знанием. В свете этого Д.Белл считает возможным говорить даже об «информационной теории стоимости», поскольку полагает, что «именно знание, а не труд выступает источником стоимости». 335

Все это, по мнению теоретиков «информационного общества», приводит к существенному изменению социальной структуры. Так, согласно одному из них - японскому социологу Е.Масуде, ведущее место в структуре «информационного общества» будет принадлежать не дифферренцированным в классовом отношении так называемым «информационным сообществам», в которых системообразующим элементом выступает новый тип человека, названный им «homo intelligens» («человеком знающим» или «понимающим»). Следовательно, можно определенно сказать, что с точки зрения сторонников «теории информационного общества» информационный подход становится решающим и в плане понимания самого человека, который уже трактуется не иначе как субъект информационного процесса, как творец и носитель информации и знания. В свете этого становится понятным, почему А.Тоффлер в одной из своих последних работ говорит о трансформации пролетариата в «когнитариат» (от лат. слова «cognitio»– «знание»), т.е. в социальную прослойку – носительницу знаний.

Итак, в «информационном обществе», согласно его теоретикам, происходят интеллектуализация и информатизация производтва и всего общества в целом. Происходящие в этом обществе технические и социально-экономические сдвиги непременно, по их мнению, приводят к повышению «качества жизни» настолько, что более уже не приходится говорить о существовании такого традиционного социального зла как бедность и нищета, а другое такое зло – безработица – просто трансформируется, как полагает Х.Эванс, в «обеспеченный досуг». В результате этого социальная структура «информационного общества» становится недифференцированной (однородной) в классовом отношении, поэтому все классовые антогонизмы и социальные конфликты канут в вечность. Так, наконец, якобы, завершится, продолжавшийся тысячелетиями период классового противостояния и социальных потрясений в истории человечества.

«Информационным обществом» будет управлять, таким образом, некая постклассовая научно-техническая или «кибернетическая элита» (К.Штайнбух), т.е. сообщество таких научно-технических работников, как, например, математики, программисты, экономисты и другие, которые будто бы лучше всех остальных знают, как найти и обеспечить наиболее оптимальные и эффективные решения проблем функционирования и развития общественного целого. Более того, в нем утвердится принципально новый тип демократии – «компьютерный» (Г.Краух и др.) или «прямой» – при котором установится устойчивая и эффективная обратная связь населения с правительством и всей системой государственной власти, впервые открывающая перед отдельными гражданами реальную возможность участвовать в процессе принятия решений, активно влиять на деятельность правительства и других государственных структур и фактически взять эту деятельность под свой жесткий контроль.

В отличие от предыдущих футурологов аргентинский философ Марио Бунге, отвергая капитализм и социализм (в том его виде, в каком он был осуществлен в бывшем Советском Союзе и других странах так называемого социалистического лагеря), предлагает в качестве третьей альтернативы то, что он называет «холотехнодемократией» или иначе – «интегральной технодемократией». Для построения справедливого общества политическая и экономическая демократии, как он отмечает, являются недостаточными, хотя они, конечно, и необходимы. Дело в том, что первая из них касается лишь политики, а вторая – лишь экономики, между тем как «общество состоит из трех соединяющихся искусственных систем, встроенных в природу – именно экономики, культуры и политики…». Вот, собственно, почему «мы должны бороться за интегральную демократию, соединенную с технической экспертизой и заботящуюся об окружающей среде». На фоне этого «холотехнодемократия» предстает перед нами как «общественный строй, который позволяет, более того, поощряет равный доступ к богатству, культуре и политической власти». Она «есть равенство посредством кооперативной собственности, самоуправления, политической демократии и технической экспертизы». Однако это не значит, что она утверждает некую уравниловку, т.е. равенство в буквальном смысле слова. Как раз наоборот, «холотехнодемократия» устанавливает так называемое «квалифицированное равенство», т.е. некую комбинацию «элитарности и меритократии». Подобное равенство есть результат «соединения трех принципов: а) социалистической максимы «от каждого – по способностям, каждому – по потребностям»; б) локковского принципа законного владения плодами своего труда; в) принципа Роулса, согласно которому единственно справедливо то неравенство в распределении товаров и услуг, которое скорее всего удовлетворяет каждого, а именно: вознаграждение заслуг и исправление оплошности». Поэтому неудивительно, что «холотехнодемократия подразумевает соединение кооперациии и конкуренции…». «Интегральная технодемократия» характеризуется также потребностью в как можно более малом и слабом государстве, так как «хорошо устроенное общество не нуждается в большом правительстве». Вместе с тем она «предполагает создания федерации и государств» вплоть до «мирового правительства», поскольку «эффективное управление системами большего масштаба требует центральной координации их составляющих единиц». И, наконец, при ней свобода и контракт, которые были весьма ограничены в классовом обществе, должны получить полное развитие и «расцвести». Так, М.Бунгле обозначает главные моменты своей футурологической концепции, возможную утопичность которой он, в отличие от А.Тоффлера, не отрицает, а признает. 336

Различные модификации «теории постиндустриального общества» дают отдельным исследователям некоторое основание говорить о наступлении вместе с формированием этого общества новой эры в истории человечества, или новой цивилизации («глобальной»), при которой все стороны общества и аспекты культуры, начиная с техники и экономики и кончая искусством и другими составляющими духовного бытия человечества, претерпят существенную трансформацию. Контуры этой новой «глобальной» цивилизации в первом приближении начинают вырисовываться вместе с появлением триединства – космического (или, точнее сказать, коммуникационного) спутника, кабельного телевидения и персонального компьютера – и распространением «железных воротничков» (т.е. роботов). Глобальная информационная цивилизация, таким образом, характеризуется созданием и установлением единого общепланетарного информационного пространства – глобальной информационной сети, представляющей собой некий синтез телевидения, компьютерной службы и энергетики, т.е. то, что Дж.Пелтон называет «телекомпьютерэнергетикой».

В заключение необходимо отметить, что хотя «информационное общество» и «глобальная цивилизация» должны были бы, по прогнозам некоторых из их теоретиков, уже сложиться и реально существовать, мы их, однако, нигде реально не наблюдаем. Что же касается процессов информатизации и глобализации, которые реально происходят в современном мире, то они, вопреки всем оптимистическим ожиданиям и прогнозам, ничуть не снимают и даже не смягчают, а как раз наоборот, еще больше обостряют социальную напряженность и усиливают социальное противостояние в современном обществе и вообще по своим последствиям оказываются весьма далекими от той идиллии, которую обычно рисуют в своих футурологических концепциях теоретики «информационного» или «постиндустриального» общества вообще. Что дело обстоит именно так, доказывает хотя бы тот факт, что указанные процессы привели не к снижениию, как предполагалось, а наоборот, к дальнейшему повышению уровня безработицы и бедности во всем мире, в том числе и в Европе. Данный факт был, в частности, отмечен «Римским клубом» в принятой им в декабре 1993 года в Гановере по случаю своего 25-летнего юбилея декларации, где прямо говорилось о том, что бедность «все шире распространяются в европейских странах», и что «уровень безработицы в современном мире продолжает расти» 337 .

Следует также обратить внимание и на то обстоятельство, что в современном западном обществе, которое, якобы, уже вступило в «информационную» полосу или фазу своего развития нигде не происходит ничего такого, что свидетельствовало бы о «сдаче» трудом и капиталом своих позиций в качестве решающих факторов общественно-экономического развития или предвещало бы их вытеснение и замену информацией и знанием, как это пророчествовали теоретики «информационного общества». Реалии сегодняшнего дня говорят как раз об обратном. Они, в частности, свидетельствуют о том, что информация и знание в данном обществе по-прежнему являются товаром и что они, следовательно, остаются простыми выражениями и воплощениями труда и капитала. И в самом деле, в так называемом «информационном обществе» информация и знание как осуществленный (мертвый) труд представляют собой, как и прежде, элемент постоянного капитала, а как труд осуществляемый (живой) они входят в структуру переменного капитала. Поэтому ни о каком вытеснении труда и капитала и их замене информацией и знанием в принципе не может быть и речи, а разговоры о некой «информацинной теории стоимости» в лучшем случае оказываются бессмысленными.

Исходя из сказанного, трудно не согласиться со словами У.Дайзарда, высказанными им еще в 1982 г. в работе «The Coming Information Age. An Overview of Technology, Economics and Politics. N.Y., 1, 1982» («Грядущий информационный век. Общий обзор техник, экономики и политики. Н.Й 1, 1982») о том, что «действительно, ни Белл, ни другие футурологи не смогли дать сколько-нибудь убедительной картины будущего». 338 И дело здесь не просто в «интеллектуальной скромности» этих исследователей или в принципиальной «невозможности остановиться на какой-либо из множества возможных перспектив», как полагает данный автор, а в несостоятельности многих «сценариев» развития современного общества, предложенных западными футурологами. Во всяком случае, можно с большой долей уверенности констатировать, что реальный процесс развития западного общества за последние три десятилетия, прошедшие после появления «теории постиндустриального общества», достаточно отчетливо обнажил утопичность и научную несостоятельность многих аспектов данной «теории», которая в различных ее модификациях была фактически направлена, как не трудно догадаться, против марксистской «теории общественно-экономической формации» и которая поэтому выполняла скорее идеологическую, нежели научную функцию.

Постиндустриальное общество именуют иногда информационным. «Информационное общество» более узкое понятие чем «постиндустриальное общество».

Термин «информационное общество» возник во второй половине 60-х годов одновременно в США и в Японии Ф. Махлупом и Т. Умесао. Оно тесно связано с развитием информатики, кибернетики.

Информационное общество - это общество, в котором большинство работающего населения занято производством, хранением, переработкой и реализацией информации. В информационном обществе производят и потребляют интеллект, знания, что приводит к увеличению доли умственного труда.

Отличительными чертами информационного общества являются:

• 1. увеличение роли информации и знаний в жизни общества;
• 2. возрастание доли информационных коммуникаций, продуктов и услуг в валовом внутреннем продукте;
• 3. создание глобального информационного пространства, обеспечивающего эффективное информационное взаимодействие людей, их доступ к мировым информационным ресурсам, удовлетворение их потребностей в информационных продуктах и услугах.

Техническим базисом информационного общества выступает развитие компьютерных технологий и средств коммуникации. Современные средства хранения, переработки и передачи информации позволяют человеку практически мгновенно получать требуемую информацию в любой момент из любой точки земного шара.

Огромный по масштабам объем информации, накопленный человечеством и продолжающий нарастать постоянно, циркулирует в современном обществе и выступает не просто в качестве социальной памяти (например, в книгах), а уже как средство принятия решений и все более часто - без непосредственного участия человека.

Информационная революция в современных обществах вызывает определенные социальные изменения.

Во многих обществах все явственнее обнаруживается явление, которое можно назвать усилением «прозрачности национальных границ». А.И. Кравченко, В.Ф. Анурин Социология, ООО «Лидер», 2010, С. 408. Так гражданин любого из государств, подписавших Шенгенское соглашение, может беспрепятственно перемещаться в любую другую страну европейского сообщества, не оформляя визы либо другого разрешения. Можно утром выехать из Польши и проехав за день Бельгию, Германию, и Францию, оказаться вечером в Испании, ни у кого не запрашивая разрешения, ни проходя таможенный досмотр и никого заранее не уведомляя о своих намерениях. Территориальные границы между государствами существуют, но они становятся во все возрастающей степени формальными и реально существующими только на географических картах.

Информация о деятельности своего и других государств, доступная гражданам, сегодня более полна, открыта и доступна, чем когда- либо в истории. Формируется информационное общество и этот процесс уже едва ли можно остановить.

В постиндустриальном обществе господствующую роль играет уже не столько частная, сколько корпоративная и институциональная собственность на средства производства. А.И. Кравченко, В.Ф. Анурин Социология, ООО «Лидер», 2010, С. 411. Основой становится использование интеллектуальных способностей человека, а не его физической силы. В такой экономической системе способ производства должен быть основан на знаниях.

По мере развития сервисного и информационного секторов экономики богатство утрачивает то материальное воплощение, которое в аграрном обществе ему придавала земля, а в индустриальном - капитал. Основной единицей обмена становятся не только и несколько деньги - металлические или бумажные, наличные или безналичные - сколько информация. Электронные деньги или кредитная карточка это и есть информация о степени платежеспособности владельца этой карточки.

В постиндустриальном обществе наблюдается возрастание количества и разнообразия организационных форм производственного управления. Надомная работа с использованием компьютерной техники, мультимедиа и телекоммуникационных систем будет играть в трудовом процессе ведущую роль.

Компьютеризация и развитие телекоммуникаций, а также широкое внедрение компьютерных сетей дают возможность все большему числу людей, занятых в отраслях, связанных с производством и обработкой информации, ходить на работу, не выходя из дома. Они могут общаться со своими работодателями и клиентами: получать задания, отчитываться за их выполнение и получать расчет за выполненную работу по компьютерным сетям. Такой образ жизни доступен лишь тем членам общества, чья профессиональная деятельность носит интеллектуальный характер. Но удельный вес этой категории населения в постиндустриальном обществе постоянно возрастает.

В постиндустриальном обществе цениться получение достаточно высокого образования.

Все большее число людей использует возможности дистанционного обучения, повышают свою квалификацию. Достоинства дистанционного обучения - это расширение возможностей и сервиса предоставляемых образовательных услуг обучающимся, использование системы непрерывного обучения.

Современные информационные технологии дают возможность совершать покупки не выходя из дома. Потенциальный покупатель, имеющий дома персональный компьютер, может подробно ознакомиться с ассортиментом продукции магазинов расположенных не только в своем городе, стране, но и в других странах мира. Также можно оплатить покупку по Интернету с доставкой продукции на дом. Этим же способом можно совершать различные операции с недвижимостью - покупка, продажа, обмен, сдача в наем.

Важнейшей движущей силой изменения в постиндустриальном обществе выступают автоматизация и компьютеризация производственных процессов и так называемые «высокие технологии».

Значительно сократился временной промежуток между тремя циклами технологического обновления:

• 1) возникновение творческой идеи
• 2) ее практическое воплощение
• 3) внедрение в общественное производство.

Новые изобретенные машины и техника становятся не только продукцией, но и источником свежих идей.

Информатизация изменила характер труда в отраслях промышленности. Причиной этого является появление робототехнических систем, повсеместное внедрение элементов микропроцессорной техники.

Приведу пример. На территории Республики Коми, где я проживаю, находится ОАО «Монди Сыктывкарский лесопромышленный комплекс». Это предприятие -- один из лидеров целлюлозно-бумажной промышленности и крупнейший производитель бумажной продукции в России. В 70-80 - х годах на комбинате трудилось около 12 тысяч человек. В настоящее время на Монди СЛПК и в его дочерних компаниях трудятся 6500 человек.

Современная информационная революция связана с изобретением интеллектуальных технологий, основанных на гигантских скоростях обработки информации. Она дает колоссальное (в миллионы, миллиарды раз) увеличение циркулирующей в обществе информации, что позволяет эффективно решать экономические, социальные, культурные, политические и другие проблемы.

США и Япония вполне соответствуют критериям информационного общества. Так, в США около 80 процентов трудящихся заняты в сфере услуг и производства информации, 17 процентов - в сфере промышленного производства и около трех процентов - в сельском хозяйстве.

Развитие информационно - коммуникационных технологий приводит к переменам в политической жизни общества. Все большее число людей получает оперативный доступ к текстам законопроектов еще на стадии их предварительной разработки. Каждый человек получает возможность обратиться к неограниченному составу аудитории и высказать свое мнение по тому или иному вопросу.

Таким образом, в постиндустриальном обществе основную роль играют не промышленность и производство, а наука и технология. Постиндустриальное общество можно определить умением вырабатывать и передавать информацию.

Постиндустриальное общество - это информационное общество, так как постиндустриальное общество в своей деятельности не обходится без информационных технологий.

Информационные технологии помогают нам в жизни. Это облик современного общества. Нас окружают сотовые телефоны, компьютеры, интернет, телевидение - все это неотъемлемая часть современного человека.

Использование компьютеров во всех сферах деятельности человека обеспечит доступ к надежным источникам информации, автоматизирует обработку информации в производственной и социальной сферах, ускорит принятие оптимальных решений.

Таким образом, основными признаками информационного общества являются:

• - информация становится главным приоритетом перед другими продуктами деятельности человека;
• - первоосновой всех направлений деятельности человека становится информация;
• - информация является предметом купли - продажи;
• - информация - продукт деятельности человека;
• -равные возможности у всего населения в доступе к информации;
• - безопасность информации, информационного общества;
• - защита интеллектуальной собственности;
• - управление информационным обществом со стороны государства и общественными организациями.

Информационное общество - это изменение не только в производстве, но и в мировоззрении людей. Роль умственного труда увеличивается. Люди начинают потреблять все больше информации, чем материальных ресурсов. Важным свойством человека становится способность к творчеству.